С изобретением туалета со смывом в середине 19 века и активным внедрением этого изобретения в быт, лондонская городская канализация перестала справляться, а сточные воды начали все чаща и чаще попадать в Темзу, откуда осуществлялся водозабор. Если учесть, что толком никакой канализационной системы и не было, а все нечистоты сливались в многочисленные выгребные ямы, то это совершенно неудивительно.
В 1858 году, после бедствия, оставшегося в истории под названием «Великая вонь», и нескольких эпидемии холеры, было принято решение о строительстве городской канализационной системы. Когда она начала работать, городские сточные воды без какой-либо существенной очистки стали направляться прямиком в Темзу, но ниже по течению. Когда в 1878 году в результате столкновения с углевозом на Темзе затонул пассажирский пароход «Princess Alice», то только несколько человек погибли от самого удара, остальные 645 захлебнулись в зловонных и ядовитых водах реки, куда за час до трагедии было сброшено 340 тыс. кубометров нечистот.
В 1882 году королевская комиссия озаботилась чистотой Темзы и постановила, что необходимо не просто сбрасывать, а очищать канализационные стоки, отделяя твердые фракции от жидких и вывозя первые на специальных судах в открытом море. Твердая масса, получившаяся в результате этого процесса, по-английски называется сладж (sludge). Так появились первые сладж-суда, которые вывозили и сбрасывали твердые отходы в открытое море. Первым судном был специально построенный для этих целей в 1887 году танкер, быстро получивший в народе прозвище, ну, вы догадались, какое.
Помимо Лондона, подобные суда работали в Манчестере, на реке Тайн, и в Глазго. Шотландцы пошли дальше, и работы по сбросу в летний период совмещали с круизами и вечеринками на борту. Можете представить, как называли те круизы. Закончилась эпоха британских сладж-судов только в 1989 году, когда Евросоюз ужесточил экологические нормы и запретил сбрасывать отходы в морские воды.
Нью-Йорк столкнулся с той же самой проблемой почти на 100 лет позже Лондона. Первая канализация появилась в городе в средине 19 века. В 1850-1855 годах было проложено 110 км канализационных коллекторов, которые сливали стоки в воды Гудзона и Ист-Ривер. В 1890-х годах были построены первые три очистные станции, которые также сбрасывали результаты своей работы в окрестные воды. К канализационным стокам добавлялись сточные воды из многочисленных промышленных предприятий стоявших по берегам. В результате воды в акватории Нью-Йоркского порта были настолько грязными и ядовитыми, что на днищах судов, приходящих в Нью-Йорк, не оставалось никаких следов от морских организмов. Днища можно было не чистить от ракушечника. При этом, вместе со всем живым вода убивала металлическую обшивку и защитное покрытие.
Проблема загрязнения воды появилась гораздо раньше, но озаботились ее решением власти Нью-Йорка только в конце 30-х годов прошлого века, для чего заказали строительство трех сладж-судов. В качестве образца для организации процесса утилизации сладжа американцы использовали британский опыт. Три судна обслуживали три станции очистки сточных вод. Сладж скидывали в океан в районе современного моста Verrazano-Narrows. В 1972 году место сброса перенесли дальше в океан за плавучий маяк Эмброуз, но течения возвращали всё обратно к берегу и загрязняли пляжи на всем побережье от Лонг-Айленда до юга Нью-Джерси. В 1987 году точку сброса перенесли на расстояние 106 миль от берега, а в 1991 году сброс отходов в воды был и вовсе запрещен. С этого момента у судов началась новая жизнь. Что же и куда они теперь перевозят?
В 1913 году в Великобритании была изобретена новая технология очистки вод в аэротанках, и сегодня сладж уже не та вонючая масса, что вывозилась когда-то судами за пределы акватории Лондона. Сегодня это так называемый активный ил – результат биологической обработки сточных вод, не имеющий сильного запаха (он немного пахнет торфом). В результате такой очистки получается удалять около 95% загрязнителей. В Нью-Йорке очищенную таким образом воду дезинфицируют гидрохлоритом натрия и сбрасывают в реку и залив, а оставшийся ил высушивают, удаляя из него 90% жидкости. Полученный материал используют в качестве удобрения. Весь цикл очистки занимает около 7 часов. Проблема в том, что установками для сушки ила оборудованы только 8 нью-йоркских станций из 14. Тут и наступает время для работы сладж-судов, или, по-другому, иловозов. Они забирают ил на станциях без установок для сушки и перевозят его туда, где такие установки есть.
Для того, чтобы представить объем работы, надо обратится к цифрам: ежедневно Нью-Йорк поглощает 4,5 млн кубометров чистой воды и производит около 5 млн кубометров канализационных отходов (1 кубометр воды = 1 000 литров = 1 тонна). Они проходят очистку на 14 городских станциях.
В Нью-Йорке работает три судна-иловоза. Самое современное из них было введено в эксплуатацию в 2009 году. Оно называется «Red Hook» и может перевозить 4,5 тыс. кубометров ила. Все суда принадлежат Департаменту охраны окружающей среды Нью-Йорка. Они ежедневно перевозят около 8,5 тыс. кубометров ила. Каждое судно делает 14 ходок в неделю. Команда состоит из 6 человек, которые работают по 12 часов. Операции по загрузке и выгрузке занимают по два часа каждая.
Одной из станций, не имеющих установки для сушки ила, является Норд-Ривер в районе 141-й улицы Манхэттена на берегу Гудзона, она обслуживает треть населения острова. Очищенная вода сливается в Гудзон, а ил отправляют на станцию на острове Уард на Ист-Ривер, работающую с 1937 года. Ежедневно там перерабатывается около 500 тыс. кубометров сточных вод. Полная мощность станции позволяет очищать около 1,3 млн кубометров в день. Установка по очистке была запущена в 1986 году. На ее крыше обустроен парк с футбольными полями, катком, детской площадкой, местом для пикников и бассейна.