Одним из вопросов, входивших в повестку дня организованной Ассоциацией морских агентов Санкт-Петербурга агентской конференции, были перспективы внедрения механизма «единого окна».
По оценке многие годы ведущего эту тему Владимира Коростелева, директор проекта Single Window Группы «Морской Экспресс» и представителя Ассоциаций морских агентов Калининграда, Санкт-Петербурга и Юга России в Москве, перспективы эти неутешительны.
«Плохая новость, которую я должен до вас донести как человек, живущий в Москве и наблюдающий это изнутри, – в обозримом будущем у нас «единого окна» не наблюдается, поскольку все планы по разработке механизма «единого окна» на государственном уровне отданы на откуп Таможенному союзу. В Таможенном союзе есть Евразийская Экономическая Комиссия (ЕЭК), у нее есть детализированный план на 6 лет, потом еще на шесть «по сближению подходов» к разработке механизмов «единого окна», и у нас в России нет уполномоченного органа, который был бы ответственным за разработку указанной системы и мог бы принимать все эти документы от бизнеса», – пояснил В. Коростелев.
«Вместо назначения уполномоченного органа – а им обычно назначается один из государственных контрольных органов – это либо пограничная служба, либо таможенная, либо другой кто-то, кто находится в порту, – у нас таким уполномоченным органом назначено Минэкономразвития, и назначено оно ответственным не за разработку механизма «единого окна», а за выполнение детализированного плана. При этом у будущей системы отсутствует единый хозяин. То есть, за выполнение детализированного плана отвечает Минэкономразвития, за техническую часть – Минкомсвязи, за безопасность – Федеральная служба безопасности, а за костюм в целом не отвечает никто».
«При разговоре с техническими специалистами министерств и госорганов, – рассказал В.Коростелев, – мы столкнулись с такой проблемой: они не понимают, как работает механизм «единого окна». «Единое окно» – это когда один орган принял всю информацию и дальше ее раздает. Таможенная служба говорит: если я приму UN/EDIFACT (ЭДИФАКТ ООН), который я не понимаю, подписанный электронной подписью, то как я его передам санитарам и ветеринарам? Я должен поставить свою подпись, значит, я начинаю за него отвечать. Я этого делать не хочу. Вот на этом все останавливается».
Говоря о положительных сдвигах, В.Коростелев, сообщил, что в настоящее время под эгидой ЕЭК завершается разработка пакета документов по предварительному информированию таможенных органов. «При разработке этого пакета полтора года было беспрерывного крика, прошло 35 совещаний. И в ходе этих совещаний мы пришли к общему знаменателю и выработали общий подход. В настоящее время общий подход к предварительному информированию следующий: распределена ответственность за предоставление сведений – в документах разделены информация, предоставляемая перевозчиком по судну и грузу, и информация о контейнерах и товарах, предоставляемая грузополучателем. Перевозчик электронной подписью будет подписывать только информацию по судну и грузу, в объеме 7 форм Конвенции FAL. Это положительный сдвиг».
«Второе, в результате последнего заседания мы договорились, что, поскольку перевозчик выдает таможенному органу электронный документ, заверенный подписью, то и таможня должна ответить документом, заверенным электронной подписью, и этот документ должен носить наименование «выгрузка разрешена». Мы это записали при большом сопротивлении союзных государств – Белоруссии, Казахстана, Киргизии, Армении. Там таможенные службы специфику морских перевозок не понимают, но, тем не менее, этот вопрос сейчас двигается. Единственное, Государственный таможенный комитет Белоруссии на последнем заседании 18 февраля сказал, что информационная система должна быть доработана, форматов предварительного информирования, утвержденных комиссией, нет. Значит, мы с конкурсами на госзакупку в 2018 году не успеваем уже, и внедрять предварительное информирование с 1 октября, как мы собирались, при отсутствии доработанных информационных систем, неправильно. Поэтому мы предлагаем перенести срок внедрения предварительного информирования на 1 июля 2019 года», – доложил последние сводки В.Коростелев.
«Для того, чтобы сдвинуть ситуацию с мертвой точки, необходимо, конечно, провести нормативную работу, – отметил он. – Нормативная работа заключается в следующем: мы должны понимать, что необходимо назначение уполномоченного органа, ответственного за реализацию механизма «единого окна», – за конечный результат, а не за реализацию Детализированного плана ЕЭК. Также необходима разработка проекта Федерального закона, регулирующего правоотношения, связанные с координированным управлением границей. Координированное управление границей – это не предварительное информирование таможенных органов, это несколько шире, и разработка правового акта Российской Федерации, устанавливающего типовую схему взаимодействия государства и морских перевозчиков при реализации механизма единого окна» необходима».
Отвечая на вопрос, кого он видит в качестве администрации (уполномоченного органа) «единого окна», В.Коростелев сказал: «Либо Пограничная служба, либо Федеральная таможенная служба».
«Мы все радовались, когда появилась Росграница, все сказали, “О, вот это и есть тот самый орган, который будет все разруливать проблемы в пунктах пропуска”, – напомнил В.Коростелев. – Но Росграница сказала, у нас нет постоянно присутствующих сотрудников в пунктах пропуска. И когда я на специальном семинаре указанную проблему отсутствия постоянного органа обозначил, они сказали, что в каждом пункте пропуска есть Координационный совет. Но Координационный совет – это совещательный орган, который собирается раз в три месяца под эгидой Росграницы или, как сейчас, Росгранстроя. А постоянного органа, который бы отвечал за ускорение движения транспортных средств и грузов, нет. И поэтому, когда мы проект «единого окна» по заказу Минтранса разработали и вышли на стадию реализации – в порту Калининград, нас поддержали капитан порта, Администрация морского порта, администрация области – вдруг встал вопрос, что у Минтранса нет соответствующих полномочий на внедрение и администрирование механизма «единого окна»».
«Разработку «единого окна», – подчеркнул В.Коростелев, – надо начинать с выпуска постановления Правительства и внесение изменений в Положение о ФОИВ – если уполномоченным органом назначается Федеральная таможенная служба, значит, в Положение о Федеральной таможенной службе с наделением ее соответствующими полномочиями, если назначается Пограничная служба – значит, в положение о Пограничной службе вносятся соответствующие изменения. Елену Григорьевну Бормотову, когда она впервые презентовала портал ФТС «Морской порт», представители Пограничной службы спросили: а на каком основании мы должны сажать своих сотрудников за этот портал, обучать их, отрывать от исполнения своих обязанностей? Можно заставить морских агентов. А чиновника заставить работать нельзя – он скажет: покажи основания. Мне предыдущий директор департамента государственной политики в области морского и речного транспорта Минтранса, посмотрев технический проект развертывания «единого окна» в порту Калининград, когда были разработаны все форматы передачи данных, техническое задание и технический проект и согласованы обмен информацией с соседями, с «единым окном» в порту Хельсинки PortNet, сказал: “Коростелев, покажите мне, где в Положении о Минтрансе написано, что я должен этим заниматься? У меня нет таких полномочий”. То есть, вопрос опять упирается в полномочия. Поэтому, пока нет постановления Правительства и не назначен орган, наделенный соответствующими полномочиями, все выступления о том, что мы движемся к «единому окну» – это только разговоры».