Советник ректора ГУМРФ им. С.О. Макарова, заведующий кафедрой «Теплотехника, судовые котлы и вспомогательные установки» Иван Иванович Костылев рассказал SeaNews, зачем транспортным ВУЗам военная кафедра, сколько получают выпускники Макаровки, как в Петербурге обстоят дела с морскими династиями и почему плавсостав для рыбной отрасли стоит готовить в морских вузах.
– Иван Иванович, недавно в университете открылась лаборатория судовой энергетической установки, созданию которой способствовал Газпром. А планируется ли открытие новых аудиторий Газпрома?
– Да. В следующем году, скорее всего, будет что-то открываться у судоводителей, в институте навигации и связи. А в 2017 году, будем надеяться, появится новая аудитория от Газпрома и на нашем факультете, в частности, мы думаем, что это будет для нашей кафедры.
– Говорят, в Макаровке может вновь появиться военная кафедра?
– Мы надеемся на то, что она будет возвращена. Когда военную кафедру закрывали, мы боролись, я сам был в главкомате, у министра обороны… К великому сожалению, не получилось ее сохранить, нас подвела география, так как в Санкт-Петербурге много военно-морских учебных заведений. А затем пошла тенденция подготовки не офицеров, а старшинского состава, и в настоящее время, поскольку мировая обстановка напряженная, есть вероятность, что будет открыта полномасштабная подготовка офицеров. Чем все закончится, не знаю, но мы, по крайней мере, надеемся. Минтранс нас поддерживает. Офицеры это будут или старшинский состав, пока трудно сказать, но специалисты военно-морского флота. Потому что подготовка специалистов-транспортников, не только моряков, а любого транспорта: воздушного, авиационного, автомобильного, требует повышенной дисциплины. А где ее воспитать? Студент – он и есть студент, какой с него спрос? А на флоте такого быть не должно, на флоте должны быть жесткие правила, курсантская среда к этому предрасположена.
– Учебный год на вашем факультете уже начался или студенты еще на практике?
– На практике сейчас учащиеся старших курсов. Дело в том, что раньше практика позволяла, чтобы плавценз перед выпуском составлял 8 месяцев. Однако в 2010 году конференция IMO приняла решение увеличить плавценз для выпускников морских учебных заведений до 12 месяцев – для механиков, у судоводителей и раньше было 12. И теперь мы должны эти 4 месяца наверстать, чтобы ребята могли, выйдя из наших стен, сразу занимать позицию вахтенного механика. Это и заставило нас продлить практику. Раньше мы начинали учиться в сентябре, сейчас же весь сентябрь и даже октябрь ребята плавают. Четвертый курс начинает заниматься в октябре, 3, 5 курсы – в ноябре.
– Как в этом году прошел набор первокурсников?
– Очень даже неплохо. Если брать в сравнении с прошлым годом, ЕГЭ у нас на некоторых специальностях 20-30 единиц выше, чем прошлогодний.
– С чем это связано?
– Во-первых, мы провели хорошую профориентацию в Кировской, Новгородской, Вологодской, Псковской, Архангельской областях. Когда курсанты едут домой на каникулы, мы обязательно их просим: ребята, в своих школах, в своих населенных пунктах проведите разъяснительную работу, приглашайте сюда к нам. Ударно поработали наши сотрудники центра довузовского образования и приемная комиссия.
Во-вторых, наверное, все-таки оказывает влияние перспектива, которая открывается для моряков с учетом освоения арктических путей. Естественно, молодежь спрашивает, а сколько они будут получать. И когда мы говорим, что наш выпускник получает 1,5 тыс. долларов в месяц сразу после окончания университета, реагируют: «Как так? Не может быть!» Не «Не может быть», а так и есть. Получается, сразу после окончания зарплата у выпускника около 100 тыс. рублей в месяц. Выйдя из какого ВУЗа, студент может иметь такую зарплату? Не знаю… Кроме того, у нас есть еще один большой плюс. В глубинке, на периферии работать сейчас негде, поэтому отправлять детей куда-то учиться за деньги у родителей не получается – денег-то нет. А у нас, если человек поступает на бюджет, на плавательные специальности, его и кормят, и поят, и одевают. И все это бесплатно.
-А как насчет потомственных моряков?
– К великому сожалению, должен сказать, что династии стали очень скудные. Конечно, они есть, но очень мало, хотелось бы побольше. Про железнодорожников, например, один из руководителей ОЖД хорошо сказал: у нас профессия отпечатывается на глазном яблоке. То есть родители работают на железной дороге, на каком-нибудь полустанке, ребенок ничего не видит, кроме железной дороги и родителей, каждое утро идущих на эту железную дорогу. Вот у него на глазном яблоке это отпечатывается, и он идет по стопам родителей. А у нас, к сожалению, династийность не такая, как хотелось бы. Но будем надеяться… Мы сейчас стали общим университетом – и море, и река, и перспективы у нас серьезные. Потому что раньше была только река, т.е. в речке поплавал, до моря доплыл, и все, обратно.. А теперь нет, сейчас речка закончилась – и он дальше, в море идет. Так что университет, имеющий в одних стенах подготовку и для моряков, и для речников, это одна из наиболее хорошо сформированных систем для подготовки плавсостава в широком смысле слова, и речников, и моряков. И не только! Я считаю, что можно закрыть подготовку плавсостава у рыбаков. Потому что рыбаки должны ловить рыбу, заниматься технологиями, обработкой рыбы, а судно ведет кто? Тот же механик внизу, тот же капитан наверху. Да, есть особенности: судно везет особый какой-то груз, тянет трал. Но для этого нужна небольшая дополнительная подготовка. Например, в Польше нет отдельных морских рыбных учебных заведений, там морские школы готовят для всех. Так что у нас могут быть и в этом перспективы.
– Возможно, есть и какие-то проблемы?
– Да, не хватает преподавательского состава. У нас очень высококвалифицированные преподаватели, с большим практическим опытом, но уже немолодые. А вот молодежь преподавать практически не идет… Спонсоры и аудитории это, конечно, хорошо, но нужно, чтобы и зарплаты преподавателей были достойными, начиная с ассистента и выше.